Комитет решил добиваться у короля перенесения правительства и Национального собрания в Суассон или Компьень, чтобы поставить последнее вне воздействия затей Пале-Рояля. Монморен и Неккер поддержали эту просьбу. Но король, обладавший своего рода пассивным мужеством, чувствовал нечто вроде стыда при мысли об удалении из Версаля.
Он уступил «монархистам» только в том отношении, что в конце сентября распорядился вызвать некоторое количество кавалерии и пехоты, в том числе и Фландрский полк.
Призыв войск показался левой стороне вызовом. Даже сам Лафайет сделал представления. Он удивлялся, что не посоветовались с ним прежде, чем принять такую меру, какая вызовет возбуждение во всем Париже.
В столице не хватало хлеба. У дверей булочных вступали в драку, чтобы добыть его. Ремесленники начали страдать из-за отъезда дворян за границу. Парикмахерские, сапожные и портновские подмастерья, ставшие жертвами безработицы, собирались, чтобы требовать работы или увеличения заработной платы.
В Коммуну являлись одна делегация за другой. Марат, начавший выпускать своего «Друга Народа», Лустало, редактирующий «Революции Парижа», раздувают огонь. Округа, Коммуна требуют, как и Лафайет, удаления войск. «Бретонские» депутаты, Шапелье, Барнав, Александр Ламет, Дюпор повторяют это требование министру внутренних дел Сен-При.
